Глава 1
— Акима? Наконец-то! — император поспешил подняться из кресла, когда в кабинет вошла его вторая дочь. — Мы заждались, — выставил руки вперед в желании обнять её.
— Здравствуй, отец, — скромно улыбнулась высокая стройная блондинка с необычайно светлой кожей, белыми волосами и сиреневыми глазами. Что сказать, чистокровная моргарианка, дочь самого Полифия второго — континентального императора Морганы. — Я скучала, — позволила отцу заключить себя в объятия.
— Как прошел полет? — всмотрелся в глаза дочери. — Все ли поручения выполнены?
— Всё сделано, — кивнула, — по пути случилось столкнуться с пиратским флагманом аккуров, но мы отбились.
— Совсем варвары распоясались. Надо будет вынести вопрос о зачистке межпланетных коридоров на следующем слете альянса.
— Да, было бы неплохо. А как у вас дела? Что случилось, пока меня не было?
— Твоя сестра готовится к свадьбе, пожалуй, этим все сказано.
— К свадьбе? — тотчас нахмурилась. — Неужели отыскали достойного жениха?
— Как оказалось, достойнейший все это время был совсем рядом. Для нас с матерью его визит в третью субботу стал большим удивлением.
— Кто же он? — а в сердце что-то неприятно дернулось.
— Фатан, — и все довольство мигом сошло с лица императора. Он понимал, какой будет реакция дочери.
— Что? — аж отшатнулась.
— Да, Акима. Я понимаю, новость для тебя неожиданная и, наверняка, малоприятная, однако Фатан тот, кому мы можем доверять, кто с нами долгие годы. И он выбрал Раяну. Не буду кривить душой, их брак нам более чем выгоден.
— А ты уверен, что можешь доверять тому, кто вот так просто отказался от своих чувств в пользу императорских преференций? — с трудом сдержала гнев. Да, она никогда не плакала, когда было больно, она всегда злилась. Это Раяна готова рыдать по поводу и без.
— Его выбор говорит о том, что он дальновидный стратег. Раяна наследница престола, Фатан — предводитель императорского войска. Нам крайне необходим мощный союз, чтобы продолжать удерживать позиции, как на Моргане, так и на межгалактической арене.
— Я тебя поняла. Император в первую очередь думает о благах своего народа. Верно? — криво усмехнулась.
— Именно так. И очень тебя прошу, не обижайся на сестру, на ее плечи и так возложена тяжелая ноша. Сразу после свадьбы она возглавит континентальный Совет, а после рождения наследника встанет на мое место. В отличие от тебя у нее связаны руки. И она покорно приняла свою участь.
— Конечно, — склонила перед отцом голову, — вот квантикум, — вытащила из кармана цифровой накопитель в форме треугольника и поставила его на стол, — здесь записаны протоколы всех встреч. Я решила отдать его тебе лично в руки.
— Благодарю, Акима. А сейчас ступай, отдохни с дороги. Но к обеду спускайся в столовую. Соберемся все за общим столом как раньше. Все-таки тебя не было полгода.
— Обязательно.
И она уже было собралась покинуть кабинет, как отец окликнул:
— Ах да, есть еще одна новость. Однако её я бы предпочел сообщить тебе после трапезы.
— Очередная миссия? — посмотрела на него напряженным взглядом. Сейчас ей бы очень хотелось услышать положительный ответ, ведь находиться здесь и каждый день встречаться с тем, кого считала своей судьбой, с кем намеревалась обменяться светочем — это будет невыносимо.
— Можно сказать и так.
На что девушка кивнула и отправилась к себе.
Шесть месяцев назад Акима покидала родную планету с уверенностью, что вернется обратно в качестве невесты. Увы, этого не случилось. Фатан предал ее! Выходит, искренние чувства испытывала она одна. И пока встречалась с правящими кланами на Корсе, пока терпела нужду на Идаре, пока сражалась за свою жизнь на Онде, грела себя мыслью о скорой встрече с любимым, тогда как этот любимый всё это время грелся в лучах отцовской благосклонности. Интересно, Раяну не смутило то, что Фатан столь просто и легко переметнулся к ней? Или она и здесь проявила мудрость будущей императрицы, с покорностью приняв предложение Фатана?
Акима передумала идти в свои покои. Сейчас душа требовала буйства природы, потому девушка устремилась на открытую площадку.
Императорские чертоги расположились в одном из чудеснейших мест — на плато Ассара, что находилось в окружении гор, испещренных бурными водопадами. Моргана славилась своей обширной акваторией, занимающей практически девяносто процентов поверхности планеты. Благодаря своему положению в системе светила Даррим, Моргана является одной из самых холодных планет, среднесуточная температура на которой не поднимается выше трех градусов в летний сезон, а в зимний достигает минус пятидесяти градусов. А сейчас как раз лето, из-за чего течения на Моргане пребывают в активной фазе, а ледники на вершинах гор все еще тают, превращаясь в те самые водопады.
Скоро Акима вышла на площадку. Сию секунду ей в лицо ударил холодный порывистый ветер, из-за чего пришлось активировать термостат костюма. Девушка подошла к перилам, обрамляющим широкую смотровую площадку, облокотилась на них и устремила взор на величайшее безумие природы — бурлящую грохочущую воду, что неслась бешеным потоком по расселинам и срывалась вниз. Из-за встречных потоков ветра сюда не суются птицы, в горах не селятся животные, так что, можно часами любоваться этой безжизненной красотой, где нет места ничему живому.
— Вот ты где, — раздался громкий голос, отчего Акима нехотя повернула голову, — а я тебя ищу… отец сказал, ты к себе отправилась.
— Я передумала.
— Приветствую, Акима! — Раяна собралась обнять сестру-близняшку, но та не проявила интереса. — Злишься на меня из-за Фатана? — сразу смекнула, что к чему.
— А ты бы не злилась?
— Понимаю, — закуталась в белоснежное меховое манто, после так же облокотилась на перила. — Только мне права выбора не дали, сестра. Фатану стоило заикнуться о своем желании жениться, как отец ответил согласием. А меня просто-напросто поставили перед фактом.
— И ты не спросила Фатана о причинах его резко изменившихся планов?
— Спросила, конечно.
— И?
— Акима, не думаю, что тебе будет приятно…
— Отвечай, Раяна! — полностью развернулась к ней, руки заложила за спину, выпрямилась, как обычно встает перед своей командой.
— Сказал, что любит. Что ты была непростительной ошибкой, за которую ему стыдно и досадно. Ты ведь его знаешь, Фатан выражений не выбирает, углов не сглаживает, говорит как есть.
— Ошибкой, значит. Что ж… я с удовольствием посмотрю ему в глаза, поищу в них стыд и досаду.
— Я все-таки надеюсь, что со временем у меня с ним получится семья, — принялась заламывать пальцы. — В противном случае я обречена. Развестись императрица без согласия Совета не может, сама знаешь.
— Знаю, но желать вам счастья всё равно не буду, ты уж не обессудь. Не в моем характере потворствовать несправедливости.
— Не хочешь ли ты сказать, что мы с тобой теперь враги? Акима, я…
— Не враги, не переживай. Но и не подруги.
— Но сёстры ли? А как же наша утробная связь? Как же светоч, что мы разделили на двоих при рождении? Неужели в тебе всё умерло? Я ведь так ждала твоего возвращения.
— Ступай в дом, Раяна. Встретимся за общим столом, — и отвернулась.
Когда сестра ушла, Акима тяжело выдохнула и зажмурилась, что было сил. Конечно же, связь близнецов нерушима, а светоч всегда будет полыхать внутри, но Раяна даже не попыталась сделать вид, что сожалеет. Скорей бы отправиться на новое задание, да куда-нибудь подальше, желательно, в другую галактику. И Фатан, она обязательно посмотрит ему в глаза, пусть попытается оправдаться мерзавец. Тем-то она и отличается от Раяны. Сестра росла пай-девочкой, любила платья, туфельки, колечки, всегда умело подстраивалась под настроение отца с матерью, выторговывая себе их любовь, сочувствие, восхищение, всегда умело избегала проблем. Чего нельзя сказать о ней. Акима росла прямой противоположностью — бойкая, категоричная, не приемлющая жалости, а главное, не умеющая подстраиваться под обстоятельства.
Через три часа все собрались в столовой зале. Акима даже переодеваться не стала, явившись в форме. А за столом уже заседала семья. Удивительно, насколько довольными они были, Раяна так и вовсе светилась от счастья. В какой-то момент Акиме показалось, будто перед ней совершенно чужие люди. Что же такого могло с ними случиться за полгода ее отсутствия?
— Дорогая, — кивнула ей матушка, — с возвращением. Мы скучали.
— Взаимно, — и только она опустилась на стул, как в столовую вошел слуга, а следом за ним появился Фатан.
— Генерал Фатан Фарриган прибыл! — возвестил слуга, после чего спешно удалился.
— Здравствуй, — скромно улыбнулся бравому военному Полифий, — проходи, Фатан, отобедай с нами.
— Благодарю, император, — а взглядом остановился на Акиме. Она тоже не стеснялась — разглядывала его с пристрастием, тогда Фатан скупо кивнул теперь уже бывшей невесте, после чего прошел к столу и сел рядом с будущей супругой.
Увы, как бы Акима ни храбрилась, аппетит все-таки пропал.
— Не поделишься с нами каким-нибудь увлекательным рассказом о своем путешествии, дорогая? — обратилась к Акиме мать, дабы разрядить остановку, всё ж в воздухе так и зависло напряжение.
— О каком именно путешествии желаешь послушать? — изобразила улыбку. — Могу рассказать, как на Онде попала в плен и была чудом спасена своей командой.
— О, Гулас Всемогущий, какой кошмар, — прикрыла рот рукой мать, но тут вступил Полифий.
— Не за столом, Акима. Во время трапезы положено говорить о вещах приятных.
— Матушка сама попросила поделиться, — пожала плечами в ответ, — а из приятного я разве что новые ускорители приобрела на Карнасе, теперь моему Адмиралу нет равных.
Разговор явно не клеился, потому оставшееся время все сидели, молча, лишь изредка обмениваясь дежурными фразами. А когда обед подошел к концу, Фатан поднялся первым и, кто бы мог подумать, подошел к Акиме:
— Может, пройдемся? — произнес нехотя, будто его заставили.
— Может, — кивнула, затем посмотрела на обеспокоенную сестру, — не переживай, Раяна, твоему вынужденному счастью ничего не угрожает.
— Акима, будь благоразумна, — не устоял отец, зная характер дочери.
— Конечно, отец. Ваш дорогой зять вернется в здравом теле.
— Прекрати паясничать, Акима, — процедил сквозь зубы Фатан.
— А полгода назад тебе это нравилось, — усмехнулась.
— Как поговорите, возвращайтесь. А тебя я буду ждать в кабинете, дочка, — перебил их Полифий, — у меня есть новость, помнишь?
На что она кивнула, и двое зашагали в сторону открытой террасы. Акима чувствовала, насколько Фатану неприятно происходящее, но ничего, потерпит.
— У меня к тебе будет всего один вопрос, — заговорила первой. — Ты любишь Раяну? — в этот момент остановилась и посмотрела ему в глаза.
— Акима… — нахмурился.
— Как тебя знаю я, Фатан, так тебя не знает никто. Не будешь отрицать?
— Не буду, — поспешил отвести взгляд в сторону.
— Значит, мое предположение верно. Конечно, я не претендентка на престол, более того, меня определили в вестники империи, а это даже не посол доброй воли. Но я искренне верила в то, что в нашем обществе еще есть место искренним чувствам.
— Стоит ли об этом сейчас говорить. Я выбрал свой дальнейший путь, Акима. Империя от этого только выиграет.
— Как там в Уставе прописано? Во имя народа мы жертвуем своей свободой? — криво усмехнулась.
— Именно так.
— Что ж, твое с Раяной взаимное несчастье вызывает в вас слишком много счастья.
— Я намеревался тебе сообщить, но потом посчитал неуместным, пока ты вдали от дома. Тем более твоя миссия была сопряжена с проблемами.
— Если мы однажды встретимся, Фатан, будучи врагами, я вспомню лишь твои последние слова, — процитировала строку из Жития Давия Мудрого. — Прощай, — и отправилась обратно.
— Надо быть мягче, Акима, — произнес ей вслед.
Однако отвечать она не стала. Всё уже сказано.
Как подошла к кабинету отца даже не заметила. Безусловно, она не стала показывать Фатану эмоции, не стала унижаться, расспрашивая, почему он так поступил, но это вовсе не значит, что ей не больно. А его пожелание быть мягче? Это что? Издевка? Да ему наоборот всегда нравились смелые, целеустремленные девушки, которые не ноют, не жалуются, не клянчат.
— Отец? — вошла в кабинет. — Я вернулась.
— Проходи, Акима, — из библиотеки показался Полифий, в руках он держал несколько тубусов. — Я хочу кое-что показать тебе прежде, чем мы перейдем к самому главному, — и поманил ее к большому мраморному столу.
Когда дочь подошла, император вытащил из тубусов карты, разложил их на столе, затем установил на каждую карту по монопроэктору, благодаря которым сформировалась виртуальная проекция территорий.
— Что это? — Акима всмотрелась в движущиеся объекты на картах.
— Это Такор.
— Четвертая планета Даррима?
— Она самая. Планета небольшая, но очень важная для нас. Оттуда мы завозим на Моргану целий.
— Разве не с Онды?
— С Онды тоже, но основная добыча идет именно на Такоре. Там сосредоточено восемьдесят пять процентов карьеров и шахт. И поскольку на нашей планете целия нет, а он нам крайне необходим для фринирования воды, выходит, на данный момент мы напрямую зависим от Такора. Запасы целия на планете практически бесконечны за счет их быстрого восстановления, к тому же Такор находится ближе, чем Онда или другие целиевые планеты.
— Ясно. И в чем проблема?
— Проблема в том, что мы давно как пытаемся договориться с местным населением о наращивании добычи на взаимовыгодных условиях. Однако с аборигенами не так-то просто достичь согласия. Их общество только-только вступило в кварповую эпоху, а это весьма допотопные технологии, низкий уровень социального развития. К тому же такорианцы народ воинственный. В силу своей ограниченности им сложно вести диалог с планетарными соседями. В нас они видят не партнеров, а захватчиков.
— Одним словом — дикари.
— Да, верно.
— Так, почему не использовать наши мощности?
— Делиться высокими технологиями с теми, кто признает только дубины? Это исключено. Я кривить душой не стану, в моих планах было выстроить на Такоре нескольких фортов, связать их с карьерами и шахтами, наладить не только добычу целия, но и его обработку с последующим вывозом уже очищенного сырья. Увы, я не могу этого сделать.
— Из-за местных?
— Из-за Дарримского союза. Планеты-участницы тщательно следят за тем, чтобы более развитые цивилизации не колонизировали менее развитые. Наша армия без особых проблем подавила бы дикарей, но из-за Союза нам приходится налаживать дипломатические связи.
— А что от меня требуется?
Вдруг Полифий замолчал, после чего подошел к панорамному окну, что тянулось вдоль всей стены. Император какое-то время созерцал горы, залитые светом Даррима, тогда как Акима смиренно ждала его ответа. Иногда с отцом такое случалось, любил он взять паузу перед важным сообщением.
— Три дня назад, — наконец-то заговорил, — с Такора вернулся наш посол. Он все же достиг компромисса с местным вождем, под чьей властью сосредоточено подавляющее большинство племен. Они сговорились о союзе моргарианца и такорийца.
— О торговом союзе?
— О брачном, Акима, — и развернулся к ней.
